19 апреля 1943 года в газете «Правда» было напечатано стихотворение Михаила Исаковского «Огонёк» с подзаголовком "песня", но ни нот, ни подстрочника не было. Напевные строки касались каждого, и, само собой, они накрепко запоминались. Их передавали друг другу вполголоса, шептали, провожая на фронт любимых, бесконечно дорогих людей. Не в первый и не в последний раз Исаковский нашел образ, который оказался близким для миллионов соотечественников.

Когда немцы напали на нашу страну, повсеместно – сначала до Волги, а потом и везде, – было введено затемнение. На улицах не горели фонари, окна к вечеру плотно закрывались шторами и листами черной бумаги.

Свет в окне в те времена воспринимался как чудо. Поэт и военкор Евгений Долматовский вспоминал: «Сейчас трудно себе представить, какое ошеломляющее впечатление произвела эта картина: уходит боец на позиции и, удаляясь, долго видит огонек в окне любимой. А люди знали: половина страны погружается ночью в непроглядную темноту, даже машины не зажигают фар, и поезда движутся черные. Вражеские самолеты не найдут цели! Поэтический образ огонька на окошке превратился в огромный и вдохновляющий символ: не погас наш огонек, никогда не погаснет! Песня еще одной неразрывной связью скрепила фронт и тыл».

В ту пору по вечерам даже свечку затеплить подчас побаивались. Тем дороже были воспоминания о «родном огоньке». Поэт сумел написать об этом бесхитростно и душевно:

И пока за туманами

Видеть мог паренек,

На окошке на девичьем

Все горел огонек...

От нежной грусти этих строк щемило сердце, но это была светлая печаль: люди верили, что девушка дождется, парень не погибнет, сияние их любви «не погаснет».

Музыку к стихотворению стали сочинять многие композиторы, как известные (Матвей Блантер, Исаак Шварц), так и любители. Однако все эти мелодии не имели ничего общего с той, с которой песня обрела популярность. Песню «Огонек» с этой мелодией пели на всех фронтах, но её автор оказался неизвестен. Были выпущены грампластинки, на которых указывалось, что автор текста – Исаковский, а музыка – народная.

Михаил Васильевич всегда был народным поэтом, и справедливо, что именно народ стал его полноправным соавтором.

Исаковский вспоминал, что многие люди пытались доказать, что именно они являются авторами музыки к песне. Была созвана специальная комиссия Союза композиторов, которая установила, что ни один из этих людей не мог написать её.

В 1944-м она зазвучала повсюду — от Дальнего Востока до Польши. Красная Армия теснила врага на Запад, к границам СССР, и «Огонек» стал, по сути, всеобщим гимном освобождения.

Как это нередко бывало с любимыми шлягерами, впоследствии появились новые варианты текста — на все случаи жизни: про танкистов и летчиков, даже про неверную суженую, которая предпочла тылового деятеля бойцу-инвалиду. В поездах «Огонек» пели увечные, просившие милостыню наряду с «Помнишь, мама моя» Никиты Богословского и «Землянкой» Алексея Суркова и Константина Листова.

Самая первая грамзапись песни «Огонек» произведена после войны в 1947 году. Записал ее на ту мелодию, которая полюбилась всем, певец В. А. Нечаев.

Песня прославилась на весь мир. Подобные ей в годы войны, если действительно трогали за живое, быстро перелетали из одной страны в другую. Особенно популярным стал «Огонек» в Китае и Корее, где его часто исполняют по сей день. Полюбился он и тогдашним противникам Красной армии — японцам.

Песня осталась народной, и это высшее признание для ее авторов. «Огонек» стал родным не только для фронтового поколения. И хочется верить, что эта мелодия не умолкнет еще много-много лет.