В небесах мы летали одних…

В конце 1941 года председате­лем Национального комитета Свободной Франции генералом Шарлем де Голлем в Лондоне было сделано важное заявление о том, что война СССР с Германией решает судъбу мира, и что больше всего он хотел бы, чтобы французы сражались против немцев вместе с советскими войсками.

На предложение генерала Шарля де Голля в начале 1942 года направить в СССР группу французских летчиков и техников советское правителъство дало согласие. На авиационной базе Раяк в Ливане началось формирование доброволъческой истребительной группы №3 Военно-воздушных сил Свободной Франции, названной именем наиболее пострадавшей от фашистской оккупации провинции Нормандия. Эмблемой группы был выбран герб Нормандии - два льва на красном фоне щита.

Первые бои

12 ноября 1942 года личный состав «Нормандии» направил­ся в далекий путь в СССР в со­ставе 15 летчиков, 39 техников и 4 штабных офицеров - всего 58 человек. Для того, чтобы попасть в СССР им пришлось в те­чении двух недель проехать, из Ливана на всех видах транспорта через Сирию и Ирак в Пер­сию.

28 ноября личный состав вы­летел из Тегерана на двух совет­ских самолетах ЛИ-2 и в тот же день, выполнив посадку в Баку, прибыл в Гурьев и затем в город Иваново.

С 1 декабря 1942 года по 14 марта 1943 года в Иваново шла учеба й тренировка летчиков и техников. Успешно окончив переучивание и выдержав инспекторский осмотр в воздухе, устроенный командующим ВВС МВО генералом  Обытовым,  22 марта 1943 г. группа «Нор­мандия», официально названная эскадрильей, в составе 14 бое­вых летчиков, вылетела на За­падный фронт. В апреле 1943 г. «Нормандия» вошла в состав 303-й истребительной авиадивизии, которой командовал Герой Со­ветского Союза генерал-майор авиации Г.Н. Захаров, входив­шей в состав 1 Воздушной Ар­мии под командованием про­славленного летчика-испытате­ля генерал-майора М.М. Громо­ва. Эскадрилья «Нормандия» была французским нацио­нальным формированием: лет­чики носили темно-синюю форму французских ВВС и зна­ки различия, командование эс­кадрильи было французским, радиообмен лётчики вели на родном языке. До августа 1943 года самолеты первой эскадри­льи обслуживались советскими техниками, а второй - француз­скими. Позже французские тех­ники были заменены русскими.

Эскадрилья «Нормандия» осо­бо отличилась на знаменитой Орловско-Курской битве летом 1943 года. Сутра до вечера лет­чики выполняли различные бо­евые задания, совершая по четыре-пять боевых вылетов за день.

Эскадрильей в этот период было выполнено более 120 бое­вых заданий, одержано 30 побед, но и свои потери были ощу­тимы - шесть человек. В нерав­ном бою 17 июля 1943 года пал командир эскадрильи майор Жан-Луи Тюлян, накануне - его боевой заместитель капитан Альберт Литтольф.

Это был сильный удар по эс­кадрилье, поэтому советское ко­мандование с 20 июля вывело её из боевых действий. Большая группа летчиков эскадрильи за успешное выполнение заданий командования и проявленный при этом героизм была награж­дена советскими орденами.

С апреля по июнь 1943 г. эс­кадрилья «Нормандия» базиро­валась на одном аэродроме с 18 гвардейским истребительным авиационным полком и была его 4-й эскадрильей.

У деревни Дубровка

5 июля 1943 года эскадрилья переформирована в 1-й отдель­ный истребительный авиацион­ный полк «Нормандия». Коман­диром полка был назначен Пьер Пуйяд - опытный волевой ко­мандир, большой патриот и ан­тифашист.

За активное участие 303-й авиадивизии (в состав которой входил полк «Нормандия») в боях по освобождению Смолен­ска ей было присвоено почетное наименование «Смоленская». Летчики полка «Нормандия» принимали самое активное уча­стие в освобождении городов Спасс-Деменска, Ельни и Смо­ленска.

В боях лётный состав полка был сильно ослаблен, поэтому 30 октября 1943 года советское командование вывело его из бо­евых действий и отправило в Тулу на переформирование. Итог боевой деятельности пол­ка за 1943 год, как называют французские коллеги, был таков: сбито 77 самолетов противника, 18 повреждено и 8 сбито предположительно. Собственные по­тери составили 21 человек из 37 участников боев. Победы боль­шие, но и потери немалые.

Из авиационных баз Северной Африки в течение декабря 1943 года по апрель 1944 года прибы­ло более 50 французских летчи­ков. Из Тамбова было прислано пополнение советских авиамеха­ников, оружейников и прибори­стов. Лётный состав прошел пол­ный курс переучивания и трени­ровок. В полку было образовано четыре эскадрильи. Луи Дельфино стал заместителем команди­ра полка, а командиром 4-й эскад­рильи был назначен капитан Рене Шаль. Командиром 3-й эс­кадрильи стал капитан Марсель Лефевр (в 1945 году ему было присвоено звание Героя Советс­кого Союза, посмертно).

26 мая 1944 года 1-й отдель­ный истребительный авиаполк «Нормандия» в составе четырех эскадрилий прибыл на 3-й Бело­русский фронт, и по-прежнему вошел в состав 303 Смоленской истребительной авиадивизии 1-й Воздушной Армии, которой ко­мандовал тридцатичетырехлет­ний генерал-полковник авиа­ции, впоследствии дважды Герой Советского Союза, Тимофей Ти­мофеевич Хрюкин. Полк стал ба­зироваться недалеко от деревни Дубровка Смоленской области.

Полк принимал самое актив­ное участие в военных действи­ях по освобождению Белоруссии и Литвы, в особенности по осво­бождению городов: Витебска, Орши, Борисова, Минска, Виль­нюса, Каунаса, Алитуса и др. Блестящая победа Советской Армии в белорусской операции окрыли­ла французов. Беспримерные подвиги советских летчиков, с которыми они летали в едином строю, укрепляли в них уверен­ность в победе. Потерь стало меньше, побед больше.

За активное участие в освобож­дении Литовской ССР от немецко-фашистских захватчиков и в форсировании реки Неман (21 июня 1944 года) приказом Вер­ховного Главнокомандующего от 2 августа 1944 года полку было присвоено наименование «Неманский», ну а французы стали по-своему называть полк: «Нор­мандия- Неман».

Как на русской земле, так и на белорусской и литовской землях французские летчики-добро­вольцы были желанными гостя­ми. Они непременно посещали освобожденные города, где их встречали радушно. 25 августа 1944 года у француз­ских летчиков не было предела ликованию: общими усилиями бойцов Сопротивления и Внут­ренних сил Париж был освобож­ден от немецких оккупантов. По этому случаю состоялся торже­ственный вечер полка.

В знак особого уважения к по­сланцам французского народа в августе 1944 года по указанию Главнокомандующего ВВС Глав­ного маршала авиации А.А. Нови­кова полк был перевооружен но­вейшими истребителями ЯК-3. Это обстоятельство помогло французским летчикам отли­читься в Восточно-Прусской опе­рации. В один лишь день 15 ок­тября 1944 года, летчиками пол­ка было сбито 29 самолетов про­тивника без собственных потерь. Итогом боевой работы полка за 1944 год было - 122 сбитых фашистских самолета.

По случаю прибытия в Москву главы французского временного правительства генерала Шарля де Голля 9 декабря 1944 г. лич­ный состав полка Верховным Главнокомандующим был при­глашен в столицу. Французским летчикам и советским техникам были вручены советские и фран­цузские правительственные на­грады. Двум летчикам - Марсе­лю Альберу и Ролану де ля Пуапу, а несколько позже Жаку Андре и Марселю Лефевру было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.

Герой Советского Союза Нико­лай Пинчук - летчик братского 18 гвардейского полка в одном из боев сбил два ФВ-190 и прота­ранил третьего, но сам вынужден был покинуть поврежденный самолет. Фашисты стали расстре­ливать Пинчука, спускавшегося на парашюте. Прибывшая на сме­ну гвардейцам группа Ролана де ля Пуапа разогнала немцев, при­крывала Н. Пинчука и спасла ему жизнь.

В январе 1945 года командир эскадрильи 139-го полка капитан С.С. Долголев посадил повреж­денный самолет на лед в заливе Фриш-Хаф. Фашисты с автомата­ми побежали к русскому летчи­ку, чтобы схватить его в плен, но не тут-то было. Группа француз­ских летчиков стала атаковать немцев и отогнала их в лес, поку­да ведомый Долголева лейтенант Виктор Михеев не вернулся на ПО-2 и под ураганным огнем нем­цев не забрал своего командира.

В том же заливе Фриш-Хаф несколько позже сбитый в воз­душном бою, на парашюте спу­стился в воду лейтенант Фран­суа де Жоффр, автор книги «Нормандия-Неман». Четыр­надцать часов он продержался на бревне, пока берег заняли наши войска. Услышав слабый голос о помощи, капитан Г.Х. Назарян подплыл на лодке и спас обессилевшего французс­кого летчика. За этот подвиг, спустя 27 лет Г.Х. Назаряну был вручен французский Военный Крест, которым он был награж­ден в 1945 году.

Истинно беспримерный под­виг совершил летчик полка капи­тан Морис де Сейн 15 июля 1944 года. Во время перебазирования из Дубровки в район Вильнюса - Микунтаны самолет де Сейна был обстрелян и подбит. Попытки летчика произвести посадку не увенчались успехом. Тогда командование приказало Морису де Сейну покинуть самолет. Однако Морис отказался воспользоваться парашютом, так как с ним в само­лете находился его авиамеханик Владимир Белозуб, у которого парашюта не было. Экипаж, в со­ставе лётчика и механика, погиб.

Передать в дар!

За войну летчиками полка вы­полнено 5240 боевых вылетов, проведено 869 воздушных боев, сбито 273 самолета противника, уничтожено и повреждено 132 грузовых и 24 легковых машин, 22 паровоза, атаковано 27 поез­дов, 3 завода, танки, траншеи, войска, депо и др. Подвергнуто штурмовке 5 аэродромов и по­топлено 2 катера.

Газета «Правда» от 9 июня 1945 года сообщала об отбытии из Советского Союза на родину французского авиаполка «Нор­мандия-Неман». По указанию Верховного Главнокомандующего авиаполку «Нормандия-Не­ман» передаются в дар, и в знак дружбы советского и французс­кого народов самолеты и авиаци­онное вооружение, которые французские летчики муже­ственно и с большим успехом ис­пользовали на советско-герман­ском фронте.

15 июня 1945 года полк «Нор­мандия-Неман» в составе 40 са­молетов Як-3 вылетел с аэродро­ма Эльбинга, направляясь в Па­риж. С ними на семи транспортных самолетах С-47 летели их советские коллеги - 30 механи­ков, техников и инженеров.

В памяти навсегда

В память о 42 погибших фран­цузских летчиках на здании во­енного атташе (по Кропоткинс­кой набережной, № 29, в Моск­ве) французским правитель­ством 19 мая 1956 г. установлена мемориальная доска из белого мрамора. На церемонии присутствовали ветераны полка, представители командования ВВС России и Франции.

По установившейся традиции в день Победы и в годовщину «Перемирия» (11 ноября 1918г) французский военный атташе с участием российских ветеранов полка «Нормандия-Неман», представителей ВВС и школьников возлагает венки к мемориальной доске у здания военного атташе Франции и на Введенском кладбище, где похоронены французские и русские лётчики.

В 1960 году на экраны Советского Союза и Франции был выпущен советский кинофильм «Нормандия-Неман». Дружба, рожденная в годы совместной борьбы против общего врага, скрепленная совместно пролитой кровью не забывается, а продолжается в условиях мирной жизни. С 1994 г. проводятся регулярные визиты делегаций братских полков «Нормандия-Неман» в Россию и Францию. Наш российский полк - побратим полка «Нормандия-Неман» базируется на Дальнем Востоке, под Уссурийском. В полку свято берегут и продолжают традиции фронтовиков.

Ежемесячно лучшему летчику полка предоставляется право выполнить полет за Героя Советского Союза, гражданина Франции, гвардии старшего лейтенанта Марселя Лефевра, который в 1961 г. навечно занесен в списки первой авиаэскадрильи. Полет заносится в лётную книгу Марселя Лефевра. На вечерней поверке его фамилия зачитывается первой.

С 1995 г. полк несет боевое дежурство в составе контингента миротворческих сил в Таджикистане. За мужество и героизм, проявленные при выполнении задач, более 20 гвардейцев награждены правительственными наградами.

В 2006 г. в пригороде Парижа, на аэродроме Ле Бурже был установлен памятник легендарному авиаполку «Нормандия-Неман».

Владимир АЛЕКСЕЕВ
(Смоленская газета. – 2009. – 8 мая)

Во имя жизни, во имя дружбы

Против общего врага

Шел к концу 1942 год. Войска Красной Армии 19 ноября перешли в контрнаступление под Ста­линградом. Шестая армия гитлеровского вермахта.которая в  1940 году, сея смерть и разрушения, вторглась во Францию,  дожива­ла  свои последние  дни.  В это время в Советский Союз приле­тела  первая   группа  французских летчиков-добровольцев сражающейся  Франции. 14 летчиков и 58 авиационных механиков—лич­ный состав эскадрильи «Нор­мандия» был принят в СССР тепло. Советское командование, советский народ горячо привет­ствовали патриотический порыв нормандцев. Они получили на вооружение лучшие самолеты, ко­торые сами выбрали, о них забо­тились, их любили и берегли. Тяжелое время переживала Франция. Огнем  и  мечом  насаж­дали оккупанты гитлеровский новый порядок. Свободолюби­вый народ не мог с этим мирить­ся. Он боролся. Эту борьбу воз­главила Коммунистическая пар­тия Франции. Эскадрилья при­няла имя французской провинции Нормандии, наиболее пострадав­шей от захватчиков. Первым командиром  «Норман­дии» был опытный летчик, по­томственный авиатор майор Тюлян. Он сказал: «Пусть это название  всегда  будет напоминать нам  о  слезах  наших матерей,    о страданиях   наших жен и  детей. Пусть оно переполнит наши сердца  ненавистью к проклятому врагу и   станет   постоянным     призы­вом   к   беспощадной   борьбе».     В числе первых добровольцев были: Ж.  Тюлян, Ж.  Пуликэн, А.  Литольф, Ж.  Риссо, А.   Протециози, А. Познанский, А. Дервиль, А. Дюран, М. Лефевр, Р. Де ля Пуап, И. Бизьен, Д. Бегэн, М. Альбер, Н. Кастелэн. Десять из них по­гибло. А всего на советско-гер­манском фронте пали смертью храбрых 42 французских летчика. Их имена золотыми буквами вы­биты на мемориальной доске, ус­тановленной на доме № 29 по Кропоткинской набережной в Мо­скве, где во время войны находи­лась французская военная мис­сия. Четырем французским лет­чикам было присвоено звание Ге­роя Советского Союза. Боевая слава «Нормандии» облетела весь мир.

Но это будет потом, а пока, после определенной подготовки, летчики эскадрильи «Нормандия» вошли в состав 303-й авиацион­ной истребительной дивизии, ко­мандовал которой генерал-майор авиации Г.Н. Захаров, и стали взаимодействовать с 18-гвардейским полком. Дивизия особо от­личилась в боях за освобождение Смоленска и Рославля.  25 сен­тября 1943 года летчики полка «Нормандия» (к тому времени это уже был полк) в воздушных боях сбили семь вражеских само­летов. Дивизии было присвоено почетное наименование «Смолен­ская».

На Смоленском направлении дивизия понесла большие потери, большие потери были и в полку «Нормандия». 17 июня погиб ее командир майор Тюлян. Команди­ром был назначен майор Пьер Пуйяд. В полк прибыло попол­нение, надо было осваивать но­вые самолеты.

Французская военная миссия обратилась с просьбой об отво­де полка на зимние квартиры. Советское командование учло на­строение летчиков «Нормандии» и был отдан приказ об отводе полка в   район Тулы. Много есть и других примеров чуткого, гуманного отношения к французским   патриотам.

Снова на фронт

25 мая 1944 года «Нормандия» поднялась с тылового аэродрома близ Тулы и перебазировалась на фронтовой аэродром у деревни Дубровка нашего района. Полк снова вошел в состав 303-й Смо­ленской авиационной истребитель­ной дивизии. В Дубровку прибыл новый командующий 1-й воздуш­ной армией генерал-лейтенант Хрюкин Т.Т. Состав француз­ского полка к этому времени был самым большим за все время пребывания на советско-герман­ском фронте. Возросло боевое мастерство летчиков. В этом бы­ла большая заслуга командира полка П. Пуйяда и его замести­теля   майора   Луи  Дельфино.

В этот период погиб замеча­тельный французский летчик М.Лефевр. Он умер от ран и ожо­гов 5 июня 1944 года в госпитале в Москве, где лучшие врачи до последней минуты боролись за его жизнь. Звание Героя Совет­ского Союза ему было присвоено посмертно.

6 июня 1944 года в полку про­изошла трагедия. Полк «Норман­дия» состоял из четырех эскад­рилий, все они поочередно дежу­рили, находясь в готовности № 1. В этот день в составе дежурного звена вместе с опытным летчиком находился молодой летчик, один из братьев Шаллей, младший лей­тенант Морис Шалль, томивший­ся в ожидании первого боевого вылета.

Вот она - зеленая ракета! Мгновение и звено «яков», на­брав высоту 2500 метров, ушло на запад. Задача — перехватить и сбить самолеты противника над станцией Рудня. С противоположной стороны, почти одновременно на перехват вражеских истребителей, вылетела четверка «яков» 18 полка, ведущим был  старший лейтенант Архипов. Два «фоккера», увидев советские истребители, на большой скорости выйдя из пике, ушли на запад. Все произошло так быстро, что Морис Шалль, почти не отрывавшнй глаз от своего ведущего, не заметил ухода врага, но заметил идущий со стороны солнц; самолет и, приняв его за вражеский, обстрелял. Летчики услышали по радио голос Архипова: «Подбит своими, ухожу...» Ос­тавляя за собой черный шлейф  дыма, самолет стал снижаться, но в азарте боя Шалль стал его преследовать и дал меткую очередь из пушки... Один из лучших летчиков-истребителей Архипов погиб.

Мориса Шалля должен был судить трибунал. Но советское командование произвело тщатель­ное расследование и нашло воз­можным простить неумышленный проступок молодого, неопытного летчика. Ему была предоставлена возможность искупить свою вину в бою. Великодушие советских людей потрясло французских лет­чиков. Оказанное им доверие они высоко оценили и скоро оправда­ли его. Через шесть дней и Шалль сбил   фашистский   истребитель.

14 июня над Дубровкой появи­лись внезапно вражеский развед­чик и сопровождавший его ист­ребитель. В это время в воздухе находился командир 18-го полка подполковник Голубов – летчик, «не знавший страха в бою». Он сбил оба самолета. Французы, на­блюдавшие за боем, были восхи­щены.

И будут волновать сердца

23 и 24 июня 1944 года нача­лась операция «Багратион» по Освобождению Белоруссии. На­ступление поддерживалось авиа­цией 1-й  воздушной армии. На­ступил час, которого с нетерпе­нием ждали летчики полка «Нор­мандия». 37 самолетов поднялись в воздух. В тот день  полк сде­лал 72 боевых вылета. Были сбиты 8 немецких самолетов.

Морис де Сейн и Владимир Белозуб

Крепкая дружба связывала французских летчиков и совет­ских механиков, но самая трога­тельная была между летчиком Борисом де Сейном и механиком Владимиром Белозубом. Чтобы лучше узнать друг друга, они изучали языки: де Сейн—русский, а Белозуб—французский. Вот что узнали они друг о друге: де Сейн родился в 1914 году в Париже в дворянской  семье. Его  родители не хотели, чтобы их сын свя­зал свою судьбу с авиацией, но тяга к авиации взяла  верх. Мо­рис стал летчиком-истребителем высокого класса. Патриот Фран­ции, он тяжело переживал ее по­ражение и при первой же возможности прибыл в Советский Союз, чтобы стать в ряды «Нормандии». Де Сейн был прост, скромен, отличался большой выдержкой.

Володя Белозуб родился в 1921 году в селе Покровском на Дне-пропетровщине в семье рабочего. С юных лет полюбил авиацию, мечтал стать летчиком, но по окончании десятилетки был на­правлен в авиационное техничес­кое училище. И вот началась война. Газеты и радио сообщали о зверствах фашистов над безза­щитным населением на оккупированных территориях. С болью в сердце думал Володя о своих родных. Он рвался на фронт...

Наступление наших войск бы­ло столь стремительным, что аэродром у Дубровки оказался далеко позади линии фронта. В лесах Белоруссии еще бродили группы вражеских солдат, кото­рые иногда обстреливали низко летящие самолеты. Приказ о пе­ребазировании пришел утром 14 июля, а 15 все было готово к пе­релету. Лететь предстояло один час до литовской деревушки Микунтани.

Володя   был   хорошим   механи­ком, вот и сейчас он    тщательно готовил  самолет  к перелету. Команда на взлет. Белозуб нахо­дился в отсеке за     бронеспинкой летчика.   Вскоре   тишину     эфира нарушил голос де Сейна: «Мотор работает с перебоями, падает давление   бензина...».   Пуйяд  при­казал летчику вернуться в Дуб­ровку. Де Сейн доложил о неис­правности двигателя.  Посадочная полоса   была    немедленно осво­бождена.   Пары   бензина   проник­ли   в   кабину,    застилали    глаза, де Сейн изнемогал. Ему помогали с  Земли   по  радио,    но    самолет делал  заход за  заходом,  а  сесть не мог. Стало ясно, что экипажу грозит гибель. «Приказываю пры­гать!»  —  крикнул    в    микрофон майор   Дельфино.     Он     услышал ответ,  который  невольно   опустил его руку   с  микрофоном.  «А как же с Володей, ведь он у меня за спиной и без парашюта?»  Видя безвыходность положения, ст.ин­женер   Агивельян     приказал де Сейну прыгать,  так как Белозуба спасти   невозможно.  Но  де  Сейн упорно   боролся  за  жизнь  друга. Вот ему удалось  выйти на поса­дочную полосу, но когда до зем­ли  осталось  не  более  10   метров, силы    покинули    летчика, «ЯК» стал  клониться    вправо,    влево... через   несколько   секунд последо­вал удар и... взрыв.   Так во имя жизни, во имя дружбы погибли два хороших парня, два побрати­ма. Весть о благородном подвиге Мориса де Сейна облетела всю армию.

Шел к концу 1944 год, год ре­шающих побед. Важные события произошли и в полку «Норман­дия». Группа французских лет­чиков была награждена советски­ми орденами, среди них и капи­тан Морис Де Сейн, посмертно. Полку было присвоено наимено­вание «Немаискмй» и он стал на­зываться «Нормандия-Неман».

*   *   *

В деревне Дубровка, на месте базирования полка, сооружена стела. Рудняне приносят цветы на могилу Владимира Белозуба, что возле Дома культуры в на­шем  городе.

Прекрасным памятником фран­ко-советской дружбы стал фильм «Нормандия-Неман». И еще мно­гие поколения будут волновать простые, правдивые и печальные, слова песни из этого кинофильма:

В небесах мы летали одних,
Мы теряли друзей боевых,
Ну, а тем, кому выпало жить,
Надо помнить о них и дружить.

 Е.  ЧЕРНОВА,
отв. секретарь  президиума рай­онного "Отделения    Всероссий­ского общества  охраны  памят­ников   истории  и  культуры.
Заветы Ильича. – 1977. – 16 июня.

Герои Нормандии

Бывший командир эскадрильи полка «Нормандия» Герой Cоветского Союза маркиз Ролан де ля Пуап о составе делегации легендарного полка приезжал летом  1973 года  в  наш  район.  Он побывал в музее городской средней школы №1, где была организована большая экспозиция, посвященная «Нормадии—Неман»; радушный хозяин дома Герой Советского Союза М.А. Егоров угощал тогда де ля Пуапа березовым соком, он возложил венок к обелиску в деревне Дубровка, где в сорок четвертом базировался авиаполк, он принимал из рук руднян ампулу с землей, политой кровью французского летчика Мориса Филиппа де Сейна и украинского комсомольца Владимира Белозуба.

Рудняне помнят де ля Пуапа. И эта публикация, первая публика­ция о первых героях Советского Союза — французских летчиках - несомненно   представит   интерес   для   наших   читателей.

Есть теперь на свете два фран­цуза, которые, если их спросят, кто они, смогут ответить: «Мы Герои Советского Союза». Это радость для французов, это радость для нас. Два народа, пре­данные свободе, народ Вальми и Вердена, народ Перекопа и Ста­линграда, равно гордятся отваж­ными солдатами Марселем Альбером и Роланом де ля Пуапом.

Марсель Альбер	Ролан де ля Пуап	Морис де Сейн

Теперь у нас очень много дру­зей: тесно за столом победителей. Летчики «Нормандии» приехали к нам осенью 1942 года. Нас тогда не было в Восточной Пруссии, гит­леровцы были тогда у Волги. Мы отчаянно сражались, зная, что дальше отступать нельзя. А за границей гадали: сколько недель мы еще продержимся? И вот в ту темную осень наши друзья, француз­ские летчики, приехали к нам. Они поняли нашу силу и поверили в нашу дружбу. Когда немецкие фа­шисты еще были на Кавказе, французские патриоты поняли, что битва России — это также битва Франции, что можно в русском небе сражаться за французскую землю. Среди первых были Мар­сель Альбер и Ролан де ля Пуап. Они пришли к нам до Сталингра­да, и этого мы не забудем.

Франция теперь освобождена от захватчиков. И в боях за Эльзac французская армия покрыла себя славой. В 1942 году Франция молчала: ей зажимали рот гитле­ровцы. Но и тогда мы верили в звезду Франции, но и тогда с ува­жением, больше того, с любовью говорили воины Красной Армии об этой прекрасной стране. Те­перь  Францию  признают  все.  Но мы ее признали, когда она еще была в цепях, И французы этого не  забудут.

Марсель Альбер сбил на наших фронтах 23 вражеских самолета. Это первый ас французской ар­мии. Россия ему дала чудесный самолет. Франция вложила в него сердце героя, Фашистская Герма­ния родила в нем великую нена­висть. И вот этот веселый фран­цуз, парижанин из парижан, сын рабочего, стал Героем Советского Союза. Их было трое, боевых друзей: Лефевр, Дюран и Альбер. Втроем они перелетели из Се­верной Африки, захваченной фа­шистами, в Гибралтар. Втроем за­явили: «Мы хотим сражаться в России». Они были неразлучны, и товарищи шутя называли их «тре­мя мушкетерами». Дюран, а по­том Лефевр погибли в бою. Мар­сель Альбер продолжает бить врага.

Велико единство французского народа в борьбе против захват­чиков: если Марсель — сын рабо­чего, то де ля Пуап — представи­тель старой аристократии, и если бы он хотел, он мог бы кичиться своими титулами. Но это подлин­ный демократ, влюбленный в сво­боду, и гордится он одним: сби­тыми самолетами. Когда немецкие фашисты захватили Францию, де ля Пуап не задумываясь уехал на суденышке в Англию и там про­должал сражаться против захват­чиков. Узнав, что группа летчиков хочет ехать в Советский Союз, де ля Пуап заявил: «Прошу отправить меня на Восток, чтобы сражаться вместе с Красной Армией». Он сбил  16 гитлеровцев.

Искусство летчика трудно поддается описанию. Это поэзия. Кто расскажет, почему большой поэт пишет хорошие стихи? Я не осмелюсь говорить о воздушных победах двух французских героев. И только напомню, что они принимали участие в тех операциях, из которых каждая открывала новую главу войны. Орел, Смоленск, Орша, Неман, Восточная Пруссия. Эти названия говорят нам больше, чем толстые тома. И во всех этих битвах пролилась кровь французских летчиков, во всех этих битвах разили врага Марсель Альбер и Ролан де ля Пуап.

Они страстно любят Францию. Это понятно без долгих слов. Любят ее сады, ее виноградники, ее седые камни, ее веселых девушек, ее вольности, ее истории. Я скажу сейчас о другом: они полюбили нашу Родину. Они не только научились понимать то, о чем не сказано ни в словарях, ни в грамматике: русское сердце. Они увидели пепел наших сожженных городов и горе наших женщин, они увидели мужество Красной Армии, ее путь от Орла до Восточной Пруссии, и каждый из них связан с нами не словами – кровью. И когда-нибудь в Пьюде-Доме, среди зеленых пастбищ и нежной ольхи, Ролан де ля Пуап будет рассказывать детям о стране больших просторов и большого сердца, о далекой. Но близкой России. И когда-нибудь веселый  Марсель Альбер среди шума Парижа, который никогда не замолкает, как морской прибой, вдруг вспомнит тишину смоленских лесов и скажет: «Там я узнал меру человеческого горя и крепость человеческого сердца».

Воины Красной Армии приветствуют своих испытанных друзей, героев Франции, ныне Героев Советского Союза. Если дружба проверяется на страшном огне, дружба Советской Республики и Французской Республики проверена. Она пережила горе, она переживает и радость. Мы еще чокнемся с французами в Берлине.

Илья Эренбург, 29 ноября 1944 года
Перепечатано: Заветы Ильича. – 1984. – 29 ноября.

Забвению не подлежат

Аэродром у деревни Дубровка, где сейчас раскинулись поля совхоза имени М.А. Егорова, остался далеко в тылу. Наши войска дрались уже у Минска. Французскому авиационному полку «Нормандия» приказали перебазироваться в Литву на передовой аэродром Микутанты. Эскадрильи стартовали одна за другой. На борту каждого «ЯКа» в тесном багажном отсеке за бронеспинкой находился авиационный механик. Это диктовалось требованием — сразу же наладить обслуживание самолетов на новом месте. Так было заведено во всех частях 1-й воздушной армии.

Вначале все шло без каких-либо отклонений. А минут через пятнадцать после взлета по радио прозвучал голос французского  летчика де Сейна:

—   Возвращаюсь, обнаружена - утечка бензина. 
На аэродроме расчистили посадочную полосу, приготовились принять   аварийный  самолет.
— С ходу садитесь! — распорядился зам. командира полка Луи Дельфино.
...Морис де Сейн четвертый раз заходит на посадку и каждый раз она у него   не  получается.
— Пары бензина проникают в кабину. Плохо вижу землю, — радирует   летчик  на  КП  полка.
О ситуации доложили командующему 1-й воздушной армии генерал-полковнику авиации Т.Т. Хрюкину.
—   Прикажите де Сейну покинуть самолет! — решительно сказал   командарм.
— Морис, немедленно наберите высоту и покидайте самолет. Это приказ командующего, — передал  Дельфино.           
В ответ услышали слабый голос   де  Сейна:
— На   борту   механик  Володя...  Без парашюта...                      

Это был первый приказ, который де Сейн не выполнил. Теряя сознание, не видя земли, он идет на снижение. В ста метрах от земли «ЯК» стал рыскать из стороны в сторону. Неуправляемая машина накреняется, задирает нос, опрокидывается, скрывается в клубе огня, дыма и пыли... Похоронили их в одной могиле   в  деревне Дубровка.

Спустя несколько дней в армейской и фронтовой газетах подвиг Мориса де Сейна был отмечен как проявление высочайшего духа во имя боевого содружества русских и французских авиаторов.

Генерал-майор авиации Г.Н. Захаров — командир 303 авиадивизии, в состав которой входил полк «Нормандия», ежегодно бывает и Париже (он почетный гражданин города) и всегда заходит к престарелой матери де Сейна, чтобы вместе вспомнить любимого человека. В квартире де Сейнов на самом видном месте можно увидеть фотографии Мориса де Сейна и Владимира Белозуба. «Вот мои погибшие дети, — говорит старая женщина. — Берегите мир, нет — войне!».

В 1981 г., в память о боевой деятельности в составе 1-й воздушной армии, был вручен семье де Сейна ветеранский Знак. Получая Знак,  мадам де Семи сказала, что внука Мориса де Сейна назвали Владимиром, в честь памяти о советском воине - механике Белозубе.
Дружба между советскими и французскими летчиками продолжается. Она забвению не подлежит.                                      

Е. КОЯНДЕР, полковник  в   отставке.
Заветы Ильича. – 1982. – 8 мая.

Забвению не подлежит

11 ноября 1919 года французский маршал Ф. Фош прибыл в Компьенский лес в белом салон-вагоне, в котором продиктовал побежденной в первой мировой войне  Германии условия перемирия. А в 1940 году в том же лесу и в том же вагоне, изъятом по приказу Гитлера из национального музея Франции, был подписан унизительный документ, повергший французский народ на колени перед фашизмом.

Но за пределами Франции действовала патриотическая организация «Свободная Франция», возглавляемая генералом де Голлем. Несмотря на отрицательную позицию английского правительства, комитет «Свободная Франция» в марте 1942 года направил в Москву военную миссию во главе с генералом Э. Пети, который незамедлительно вступил в контакт с Советским правительством и командованием Красной Армии о формировании в Советском Союзе французской авиационной эскадрильи.

В трудное время осени 1942 года, когда враг находился у стен Ленинграда, рвался к Сталинграду и кавказской нефти, наспех сформированная эскадрилья французских добровольцев, названная «Нормандией», прибыла в Советский Союз. Местом ее первоначального базирования был определен город Иваново, где находилась учебно-тренировочная авиационная база ВВС Красной Армии.

Французам предложили самим выбрать самолет, на котором они хотят сражаться за честь и независимость Франции в небе России. Они выбрали самолет ЯК-1, категорически отвергнув возможность летать на иностранных марках истребителей, имевшихся в советских ВВС.

4 декабря 1942 года в Москве командующий Военно-Воздушными Силами подписал приказ о включении эскадрильи «Нормандия» в состав ВВС Красной Армии и постановке ее  на   все виды  довольствия.

Солнечным мартовским днем (11 марта 1943 года) генерал Э. Пети и комиссия ВВС Красной Армии подписали акт о готовности французских летчиков вступить в борьбу против общего врага. Генерал Э.Пети от имени генерала де Голля выразил надежду в том, что «Шпага чести», вложенная в руки французских летчиков, надежно послужит святому делу освобождения Франции от фашистского порабощения. В этот же день 14 летчиков и 32 механика, первые на «ЯКах», вторые на транспортном «ЛИ-2» приземлились на прифронтовом аэродроме вблизи города Калуги.

Советские летчики встретили горстку от важных сынов Франции так, как подобает встречать   соратников   по   оружию,   и   эта дружба, скрепленная кровью, явила массу поразительных примеров братской выручки и взаимопонимания Представителей обоих народов, объединившихся во имя осуществления одной благородной цели — борьбы с фашизмом.

Жили и воевали французские летчики в тех же условиях, что и наши летчики. Пожалуй, в первое время им пришлось потяжелее, так как воевать вдали от родины всегда нелегко.            

В первые два месяца, находясь в оперативном подчинении 204 бомбардировочной дивизии полковника С.П. Андреева, при сопровождении «Петляковых», французы потеряли трех  летчиков, главным образом по причине недооценки коллективной тактики. Чтобы отомстить за погибших товарищей, командование эскадрильи обратилось с просьбой к командованию 1-й воздушной армии о переподчинении эскадрильи истребительной авиадивизии, где французские летчики могли бы перенять боевой опыт у советских летчиков. В мае 1943 года эскадрилья «Нормандия» в количестве одиннадцати летчиков вошла в состав 303 истребительной  дивизии генерала  Г.Н. Захарова.            

Особенно жарко пришлось французам во время битвы на Курской дуге. В воздушных боях на Орловском направлении погибло шесть летчиков — из одиннадцати, в том числе командир эскадрильи Жан Тюлян и его заместитель капитан Литольф. Эскадрилья находилась на грани расформирования. В таком состоянии ее принял майор Пьер Пуйяд, который оказался достойным преемником Тюляна, он являлся хорошо подготовленным летчиком и чрезвычайно волевым и целеустремленным командиром.                           

В конце июня 1943 года в «Нормандию» прибыло большое пополнение, которое позволило развернуть эскадрилью в полк того же названия. Самолеты в полку стал обслуживать технический состав из числа советских военнослужащих (под руководством старшего инженера полка капитана С.Д.  Агавельяна).

После Орловской наступательной операции полк «Нормандия» принял активное участие в Смоленской наступательной операции и своими успешными боевыми делами способствовал присвоению 303 авиадивизии почетного наименования «Смоленской». Из Смоленской операции полк вышел в ослабленном составе. Советское командование нашло возможным вывести полк из боев и направить на отдых и переформирование в Тулу, где французы перезимовали и хорошо подготовились к еле дующей кампании.                

Полк «Нормандия» в мае J1944 года вернулся на фронт в Первую Воздушную армию, в ту же 303 истребительную дивизию и был посажен на аэродроме у нашей руднянской деревни Дубровка, на границе Белоруссии и Смоленской области. В полку имелось 55 самолетов ЯК-9 и 64 летчика. По количеству самолетов и экипажей это соответствовало полностью укомплектованной дивизии.

При облете боевых действий с аэродрома Дубровка в полку произошли два тяжелых происшествия, которые не могли не войти в его историю.

Марсель Лефевр	Франсуа де Жоффр

Командир эскадрильи капитан Марсель Лефевр в паре со старшим лейтенантом де Жоффр, производя облет линии фронта, вдруг заявил по радио, что он весь в бензине и задыхается от его газов. Прекратив полет, он стал снижаться на аэродром. При посадке он по-видимому не выключил зажигание и при заруливании самолет воспламенился. Лефевр, объятый пламенем, выпрыгнул из кабины, но ожоги были настолько сильны, что спасти жизнь отважного французского летчика не удалось. Лефевру было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза за 12 сбитых им  вражеских  самолетов.

Второе происшествие случилось при перелете из Дубровки на передовой аэродром Микутанты 14 июля 1944 года. Летчик де Сейн с механиком Владимиром Белозубом, разместившимся за бронеспинкой, совершали перелет на новый аэродром. Де Сейн заметил неполадки в моторе и вернулся на аэродром. Пары бензина окутали самолет. Де Сейну дали команду прыгать с парашютом. «Не могу, у меня механик Белозуб за бронеспинкой, без парашюта», — отвечает на приказ с земли де Сейн. Он стремится посадить машину, но это ему не удается. Самолет делает свечу, опрокидывается на спину и взрывается на земле. Обоих не стало, но подвиг де Сейна обессмертил дружбу летчика  из  Франции  и  механика  с Украины.

Переписка матерей Мориса де Сейна и Владимира Белозуба продолжается и сейчас. Мать де Сейна считает Владимира  Белозуба вторым своим сыном и своего внука  назвала  в   его  честь    Владимиром.

В операции «Багратион» французские летчики приняли активное участие в освобождении Витебска. В связи с явным превосходством нашей авиации в воздухе, французские летчики активно действовали по наземным целям, уничтожая на земле автотранспорт и колонны отступающих войск врага. Когда наши войска стали форсировать реку Березину, французы успешно прикрывали переправы, потеряв в бою над Березиной летчика  Гастона. Летчики поклялись отомстить за своего однополчанина.

Французы успешно действовали в Минской и Литовской операциях. При форсировании реки Неман французы не допустили к переправам ни одной вражеской группы бомбардировщиков, за что полку было присвоено второе собственное наименование «Неманский».

В Минской операции французы сбили свыше 20 самолетов противника и в полном боевом составе включились в Вильно-Каунасскую  операцию.

За время пребывания на советско-германском фронте нормандцы совершили 5240 боевых вылетов, провели 864 воздушных боев, в которых сбили 80 самолетов противника. Потери французских летчиков за время войны составили 42 летчика. Их имена занесены на мемориальную доску на здании военной миссии Франции на Кропоткинской набережной города Москвы.

За боевую деятельность полк был удостоен орденов Красного Знамени и Александра Невского, а также трех французских орденов. 96 летчикам были вручены 112 советских орденов, а четырем французам: Марселю Альберу, Роману де ля Пуапу, Жаку Андре и Марселю Лефевру присвоены звания Героев Советского Союза.

Дружба, скрепленная, кровью, между советскими и французскими летчиками продолжается и сегодня. Она выдержала все   испытания   и   забвению   не  подлежит,

Е.КОЯНДЕР,
член   военно-научного   общества   секции ВВС и космонавтики при ЦДСД.
«Заветы Ильича». – 1983. – 26 апреля.

Полет над Дубровкой

Разбирая архив генерала Голубова в Москве на улице Ку­усинена в 209-й квартире дома № 9, я вдруг нашел начертан­ную рукой Анатолия Емельяновича строку, адресованную не­посредственно  мне: «Побывай в Покровском у родителей Белозуба. Их адрес...».

Я воспринял его завещание как боевой приказ и вылетел в Днепропетровск. Старый добрый воздушный извозчик «Ан-24» летел низко и не спешил, словно бы специально предоставляя возможность присталь­нее вглядеться в землю, кото­рая дорога тебе с детства. Прильнув лбом к холодному иллюминатору, я видел сплош­ное море зелени, аккуратные прямоугольники черного паpa, изумрудные цепочки лесопоса­док, сверкающие солнечными отсветами ставки (так на Укра­ине называют пруды), сады возле хат.

В селе, в райцентре, где ха­та Белозубов, найти ее было просто. Кто здесь не знает Бе­лозубов! Но, увы, изба на зам­ке, у дома нежилой вид, в ок­на заглядывает низкое заходя­щее солнце.                         

— Э-э, человек добрый, дол­го ж ты ехал... Опоздал.

Ноги сами несут меня туда, куда надо,— в школу. Здесь, в школьном    музее     эскадрильи «Нормандия—Неман», я и нахожу эти письма.

«Село Покровское Днепро­петровской области, Елене Се­меновне и Леонтию Степанови­чу Белозуб.  
Дорогие маманя, тату, а так­же все наши родичи и знако­мые! Наконец-то получил от вас письмо, за что большое вам спасибо, я жив, здоров, чего и вам желаю, бью фрицев, как могу. И хотя я сам не летаю, не один фашистский разбойник нашел себе могилу. За это командование представило ме­ня к боевой награде — ордену Красной Звезды. А еще спешу сообщить вам, что меня приня­ли в партию, так что теперь мы с батей партийцы. Батя наш, небось, крутится день и ночь, хозяйство налаживает. Как там нынче урожай? Хватит ли хлеба для армии и для тыла? И чем вы его там убираете, ума не приложу. Маманя, отпишите мне,  как  мои яблоньки,  не срубило ли их войной?  Очень рад за Пашку, что храбро воюет и не посрамил нашей фамилии...»

«Париж, Терезе де Сейн.
Моя маман, мое доброе сокровище! Моя прелестная Клод! Целую ваши пальчики тысячу раз! Все ваши письма, пересланные через Красный Крест и нашего консула в Мо­скве, получил. Они весьма кстати, это именно то, чего мне здесь недостает. В основном же все здесь очень здорово, и я чувствую себя в России при­близительно так же, как будто рядом Елисейские поля...»

«Маманя! Должен сообщить радостную новость: теперь у вac три сына. Как я уже пиcaл вам, служу я в полку «Нормандия-Неман», в кото­ром почти все летчики францу­зы. Это очень храбрые и веселые ребята, и фрицы боятся их пуще огня? А мой командир старший лейтенант Морис де Сейн, пожалуй, один из самых храбрых. Он  замечательный па­рень, хотя и дворянин. В небо поднимается,— от «мессеров» только перья летят. Мы с ним крепко подружились, а поначалу я ему не доверял. Ну a когда увидел, как он дерется, подумал: «Побольше бы таких дворян!» Так что, маманя, ждите нас вскорости втроем: меня, Мориса и Пашку. Скоро Гитлеру капут—это точно. Ваш сын гвардии старшина Белозуб. Домру мою берегите. Володя».

«Знаете, маман, у меня те­перь есть русский друг — Бе­лый зуб. Он готовит к боевым вылетам мой самолет и всегда ждет моего возвращения. Он стал мне как брат. Можете считать, что у вас теперь два сына: Морис и Вольдемар. После победы  я привезу его в Па­риж. Он крепкий и выносли­вый воин. Когда я отдыхаю, он до утра готовит мой самолет к вылету. За острый ум и народную мудрость я зову его «фи­лософом». Интересно, что этот простой парень, сын крестьянина, обладает такими знаниями, как будто бы учился в Сорбонне. Вот так их воспитывают в России. Mаман, я здесь многое узнал и ко многому стал относиться по-иному, но об этом при встрече. Мы идем на запад, маман. Я иду к вам. Расстояние между нами сокра­щается. Русские наградили меня орденом и  приставили к званию капитана. Морис».

Но Морису де Сейну не суждено было вернуться к своей матери в Париж, как не суж­дено было Владимиру Белозубу вернуться в Покровское к родителям. Этот эпизод второй мировой войны широко извес­тен .в нашей стране. Благодаря фильму «Нормандия—Неман», книге пилота де Жоффра и рас­сказам многочисленных ветера­нов дивизии, живущих во всех концах страны.                          

Георгий Нефедович Захаров, командир 303-й истребительной дивизии, в которую входил полк «Нормандия — Неман», в своей книге «Повесть об ист­ребителях» так описал этот эпизод:  «...Прошло минут пятнадцать, и «Як» де Сейна сно­ва появился над полосой. «Алло, де Сейн, ты слышишь ме­ня? Что случилось, Морис?.. Де Сейн, отвечайте, отвечайте, де Сейн... Что случилось, де Сейн? Вы слышите? Что случилось?»

В эфир летели тревожные русские и французские слова. Де Сейн слышал, де Сейн от­вечал. У него обгорели лицо и руки, де Сейн ничего не  ви­дел. Над головами сбежавших­ся людей метался «Як», его пытались наводить на полосу. Когда стало ясно, что посадить истребитель невозможно, де Сейну дали приказ набрать вы­соту и покинуть машину. При­каз повторили на французском и русском языках. От него требовали, его уговаривали. Как у всякого военного летчи­ка, у де Сейна был парашют. Это был единственный при­каз, который Морис де Сейн отказался выполнить. За бро­неспинкой, сжавшись, сидел друг де Сейна — его механик, его «ангел-хранитель», как он писал матери,— Владимир Белозуб. Володя не мог покинуть машину, и никто не мог за­ставить в те минуты Мориса де Сейна спасать свою жизнь.

Они погибли на глазах бое­вых товарищей — самолет де Сейна взорвался в воздухе. Нет другого такого случая в истории боевого товарищества между французскими и рус­скими, в котором бы чистота человеческой души раскрылась столь полно во всем нравст­венном величии».

«У меня был единственный сын, и он имел возможность спастись. Да, у него была воз­можность... Но тогда бы на всю нашу семью легло пятно. Мой сын поступил благород­но»,— таковы были слова мате­ри Мориса де Сейна. И еще она сказала в Париже генера­лу Захарову, посетившему ее много лет спустя:

— Это был мой единствен­ный сын, моя надежда, мое утешение. С его гибелью обломилась последняя веточка на генеалогическом древе нашего рода. Но иной смерти своему сыну я бы не желала...

Их провожали в последний путь боевые друзья. Французы несли Володю. Накрыв его трехцветным флагом своей ро­дины. Русские — Мориса, поло­жив ему на грудь красный, как цвет героев, флаг. Это про­изошло 14  июля 1944 года в день национального праздника Франции.

«...СССР, село Покровское. Милые друзья, большие и ма­ленькие! Благодарю вас от всего сердца за письмо, кото­рое написано в память о моем сыне Морисе и его товарище Владимире Белозубе. Как вы об этом меня так сердечно про­сили, посылаю вам две фото­графии Мориса. На одной он шестнадцатилетний и полный радости жизни. Он любил спорт, был хорошим теннисис­том и пловцом. Второе фото датировано сороковым годом, когда для летчиков началась война. Я искала в своих лич­ных фотографиях еще что-ни­будь подходящее, но, увы, ни­чего не нашла, кроме этих двух.    Пусть     передадут     они вам всем мои взволнованные мысли и горькие сожаления по поводу того, что я слишком стара, чтобы предпринять пу­тешествие в Россию (мне 83 года), я бы с удовольствием по­знакомилась с семьей Владими­ра Белозуба, которого мой сын очень любил. Все, что вы мне рассказали о Володе и о той памяти, которую вы храните о Морисе, согрело мое сердце. Я думаю, что подобные примеры священной дружбы сделали и делают для дела мира во всем мире больше, чем разговоры о нем. Шлю вам всем сердечный привет и пожелания большого счастья. Тереза де Сейн, Па­риж».

Это письмо в подлиннике тоже хранится в музее По­кровского. А мне по просьбе моей сделали перевод, чтобы письмо французской матери прочли читатели «Советской России».

А. СЛАВИН.
Советская Россия. – 1984. – 16 сентября.

Французские побратимы в годы войны

Французские летчики, добровольно прибывшие в Советский Союз сражаться против общего врага — немецкого фа­шизма, с марта 1943 года про­шли свое боевое становление в 1-ой воздушной армии Западного фронта. С наступлением холодов полк «Нормандия» был выведен на отдых на аэродром города Тулы. На боевом счету полка имелось к этому времени 75 сбитых самолетов при потерях своих 16 летчиков.

В Туле полк получил новое по­полнение и перевооружился на новейший самолет «Як-9т». К маю 1944 года французский полк имел в своем составе четыре эскад­рильи, 55 самолетов, 61 летчика и 249 человек советского инженерно-технического состава.

 25 мая 1944 г. командир 303-ей истребительной авиационной дивизии   генерал-майор  авиации  Г. Н. Захаров принял полк в свое опе­ративное подчинение и определил его  на   аэродром Дубровка  (территория нынешнего совхоза им. М. А. Егорова), находившийся не­далеко от  линии  фронта.

В 1-ой воздушной армии полк уже ждали. В первый же день прибытия «Нормандии» на фронт командующий армией Хрюкин Т.Т. прилетел в Дубровку, чтобы лично познакомиться с француз­скими летчиками. Как и ранее, перед началом боевых действий советское коман­дование представило французским летчикам возможность отдельны­ми вылетами ознакомиться с воздушной обстановкой и районом предстоящих  полетов. Именно в   это  время   случилось  в  полку летное происшествие.

28 мая группа «яков» во главе с командиром полка майором П. Пуйядом совершала облет района Витебска. Пройдя первую половину маршрута, командир 3-ей эскадрильи Марсель Лефевр, имевший 11 побед в воздухе, заметил падение давления бен­зина и был вынужден покинуть боевой порядок группы и напра­виться на свой аэродром. Запас высоты и скорости позволил дотянуть до Дубровки. На планирова­нии он успел передать по радио: «Я весь в бензине...». Однако самолет он приземлил нормаль­но и после пробега стал отрули­вать с посадочной полосы. В это время в кабине вспыхнули скопившиеся пары бензина. Охваченный пламенем Лефевр вывалился из кабины и стал кататься по земле, пытаясь загасить пламя. Прибе­жавшие советские механики накрыли его куртками и погасили пла­мя. Лефевра немедленно доста­вили  на самолете в Москву. Спасти летчика не удалось. 5 июня Лефевр умер. Он посмертно удо­стоен звания Героя Советского Союза и навечно зачислен в списки одного из полков военно-воздушных сил.

6 июня произошло еще одно тяжелое происшествие. Дежурному звену, в составе ко­торого находился молодой летчик — лейтенант Морис Шалль, дали команду на взлет. В полете по радио летчикам поставили задачу: перехватить самолеты противника над Рудней. В этот же район было направлено еще одно звено «яков» из 18-го гвардейского полка, где ведущим был гвардии старший лейтенант Архипов. Находящиеся над станцией Рудня два «фоккера», увидев советские «яки», немедленно ретировались на запад. Шалль ожидал встречу с противником. Увидев впереди себя самолет и подумав, что это противник, он обстрелял его из пушек на встречных курсах. Ата­кованный Шаллем самолет стал снижаться, оставляя за собой черный след дыма. Шалль стал его преследовать. Последняя оче­редь оказалась меткой: самолет взорвался в  воздухе...

При возвращении на аэродром Шалль, обрадованный первой победой, сделал традиционную «бочку» — знак одержанной по­беды и приземлившись побежал на КП. А там уже стало известно, что французский летчик сбил самолет, пилотируемый старшим лейтенантом   Архиповым.

Советское командование предоставило Шаллю искупить свою вину боевой службой. Шалль через шесть дней одержал свою первую настоящую  победу   над «ФВ-190». 23 июня войска 3-го Белорусского   фронта   во   взаимодействии   с другими фронтами начали опера­цию под кодовым названием «Багратион».   На   третий   день   опера­ции полк получил задачу блокировать Оршанский аэродром противника, с которого действовали вра­жеские    истребители.    Через 10 минут   37 самолетов   двумя груп­пами поднялись в воздух и  взяли курс   на аэродром г.Орши.  Пер­вую   группу   вел   командир   полка Пуйяд,   вторую   его     заместитель Луи Дельфино. Им навстречу вы­летело более 40 немецких истре­бителей.  В  бой  с обеих     сторон вступило более 80 самолетов. Не­мецкие летчики не выдержали напряжения   и,   потеряв   четыре   са­молета,   вышли из  боя.
В этом бою погиб летчик Жан Гастон.

Последние дни июня летчики полка «Нормандия» прикрывали войска, сопровождали штурмови­ков и бомбардировщиков, пре­следовали отступающие немецкие колонны, расстреливали наземные цели из пушек и пулеметов.

Освободив город Минск, войска 3-го Белорусского фронта про­должали стремительное продви­жение на запад. И когда французские летчики отличились при форсировании реки Неман, надежно прикрыв переправу войск с воз духа, приказом Верховного главнокомандующего от 28 ноября 1944 года полку было присвоено второе собственное наименование «Неманский». За время Великой Отечествен­ной войны полк «Нормандия—Неман» произвел 5240 боевых вылетов  и  принял  участие  в  869   воздушных   боях. Французские летчики одержали в этих боях 273 победы.

За образцовое выполнение заданий Указами Президиум Верховного Совета СССР от 1 февраля 1945 года полк был награжден орденом Боевого Красного Знамени, а от 5 июня этого же года — орденом Александра Невского. Четырем французским летчикам: Марселю Лефевру, Жаку Андре, Ролану де ля Пуапу, Марселю Альберу — были пpисвоены звания Героя Советского Союза. Когда окончилась война, советское правительство подарило французским летчикам самолеты «ЯК-3», на которых они воевали на заключительном этапе войны.

После войны прошло уже более 35 лет, но память о боях крыло к крылу с советские летчиками живет в сердцах у побратимов. Полк «Нормандия—Hе ман» существует и сегодня. Стало уже традицией наносить визиты дружбы между авиационными частями СССР и Франции. Ежегодно в Париже бывает бывший командир 303 Смоленской истребительной авиационной дивизии генерал-майор авиации Г.Н. Захаров. Он всегда навещает полк «Нормандия—Неман». В честь его приезда у самолетов выстраиваются летчики. Неизменно подается команда «Смирно!» и отдается рапорт: «Мой генерал! Полк «Нормандия—Неман» в честь вашего посещения   построен».

Е.   КОЯНДЕР, полковник    в  отставке,
 член военно-научного общества при ЦДСА им. М. В. Фрунзе.
Заветы Ильича. – 1990. – 24 июня.

Летчик полка «Нормандия-Неман»

Есть в Смоленске улица «Нормандия — Неман». Так она названа в честь французского истребительного авиаполка, сражавшегося в годы Великой Отечествен­ной войны в составе 303-й Смоленской истребительной авиадивизии со злейшим врагом человечества — гер­манским  фашизмом. В боях с гитлеровцами французские летчики-добро­вольцы показали себя мужественными воинами, до­стойными представителями сражающейся Франции на советско-германском фронте.

Первая группа французских авиаторов прибыла в Советский Союз через Египет и Иран в начале декабря 1942 г. В ее составе находилось 14 летчиков и 58 че­ловек  технического  и  обслуживающего  персонала.

В числе первых французских летчиков, прибывших в нашу страну, был лейтенант Марсель Лефевр. Его путь в Советский Союз был сложным и нелегким. Капи­туляция правительства Петена перед фашистской Гер­манией застала Лефевра на военно-воздушной базе близ Орана в Северной Африке. Военные действия прекра­тились, но его никогда не покидала мысль вновь вер­нуться  в ряды активных борцов с фашизмом.

Во время одного из тренировочных полетов он с двумя товарищами-летчиками взял курс на английскую военную крепость Гибралтар. Зенитная артиллерия встретила самолеты ураганным огнем, и машина Ле­февра получила повреждение. Он совершил вынуж­денную посадку на испанской территории. Только бла­годаря высокому летному мастерству ему удалось снова взлететь и добраться до Англии. Здесь лейтенант Лефевр вступил в военно-воздушные силы Сражающейся Франции.

В 1942 г. генерал де Голль получил согласии Советского правительства на то, чтобы французские летчики участвовали в боях с общим врагом на советско-германском фронте. Марсель Ле­февр был в числе пер­вых из тех, кто выразил готовность к этому. Со­ветское государство обес­печило добровольцев но­вейшей авиационной тех­никой. После обучения полетам на учебном аэ­родроме в конце марта 1943 г. эскадрилья «Нор­мандия» прибыла на За­падный фронт. Французские летчики сражались с врагом в смо­ленском небе. Здесь, в районе Рославля, 5 апреля 1943 г. ими была одержана первая победа — сбиты два гитлеровских самолета.

В боях с гитлеровцами Марсель Лефевр показал себя отважным воином. Не зная страха, он искал встреч с вражескими машинами, а встретив, навязывал бой и всегда выходил победителем. Десять сбитых гитлеров­ских самолетов было на его боевом счету. Как отлич­ного летчика командование «Нормандии» постоянно использовало его в качестве инструктора: он учил добровольцев-соотечественников летать на совет­ских самолетах. Весь состав эскадрильи, которой командовал лейтенант Марсель Лефевр, был обучен лично им. Эта эскадрилья была лучшей в полку «Нормандия».

Лефевр очень быстро овладел русским языком, ча­сто выступал на митингах и собраниях. Советские лет­чики 303-й Смоленской истребительной авиадивизии были его близкими боевыми друзьями. После переучивания прибывшего пополнения полк «Нормандия» 25 мая 1944 г. вновь вылетел на фронт. Он базировался на оперативном аэродроме Дубровка в Руднянском районе.

28 мая 1944 г. лейтенант Лефевр со своим ведомым Франсуа де Жоффр на самолетах ЯК-9 вылетел на выполнение боевого задания. После 30 минут полета ведомый услышал в наушниках голос командира: «Сле­дуйте за мной, барон. Прикройте меня на пикирова­нии, у меня неприятности». И истребитель Лефевра, резко опустив нос, на огромной скорости понесся к земле в направлении своего аэродрома. Было видно: за его машиной  тянется  белый след  паров  бензина.

Он бы мог покинуть поврежденный самолет, вос­пользовавшись парашютом. Но Лефевр надеялся спа­сти его. Задыхаясь от паров бензина, наполнивших ка­бину, летчик выпустил шасси, посадочные щитки и про­извел посадку. После пробега по аэродрому он открыл фонарь кабины. И в ту же секунду оттуда вырвалось пламя.

Обожженный летчик сумел выбраться из кабины и отбежать от самолета. Его одежда пылала, как фа­кел. Советские солдаты и механики своими руками ту­шили ее. Но она, пропитанная бензином, сгорела дотла. Лефевра на самолете отправили в Москву в госпи­таль. Там через несколько дней отважного француз­ского  летчика  не  стало. Он погиб, своей кровью скрепив дружбу народов Советского Союза и Франции.

В июне 1945 г. французскому летчику полка «Нор­мандия» лейтенанту Марселю Лефевру Указом Пре­зидиума Верховного Совета СССР посмертно присвое­но звание Героя Советского Союза.

Источники:

• Воробьев, М. В. В боях на Смоленской земле / М. В. Воробьев М.В., А. К. Храпченков. – М.: Московский рабочий», 1975. – С.249-251. – Текст : непосредственный.
• «В небесах мы летали одних...» : [о французком лётчике авиаполка «Нормандия-Неман» Морисе де Сейне и боевом побратиме Владимире Белозубе]. – Текст : непосредственный // Руднянский голос. – 2020. – 3 дек. (№ 49). – С. 5.